Скованы страстью - Страница 25

Анна сама не понимала, почему рядом с этим человеком раз за разом пускается в такие откровения, да и вообще мыслит и ведет себя совершенно несвойственным ей образом.

− А чего ты ждала?

− Я? От жизни?

− Да.

− Я не ждала, что в один прекрасный день мама просто возьмет и уйдет. И что отец станет столько всего от меня требовать, и что познакомит с Тариком, и что наш союз будет так важен, и…

− Но ты же говоришь, что любишь его?

− Я… конечно. − Но почему-то на этот раз ее ответ звучал уже не так уверенно, как раньше.

− Но при этом говоришь о нем как о не слишком приятном сюрпризе?

− Скорее как о неожиданности. Понимаешь…Когда мама ушла, мне было тринадцать, а я мечтала, что стану рассказывать ей о мальчиках, с которыми буду встречаться, как буду расти нормальным ребенком в нормальной семье. Но… но именно из-за меня она и ушла. − Анна до сих пор помнила, как мама тогда держала в руках разбитую куклу и кричала на нее, что все из-за того, что она такая неуклюжая. − Поэтому… поэтому мне пришлось самой заботиться об отце, я просто не могла стать для него очередной бесполезной обузой. Но у него было мало времени на меня, поэтому мне пришлось оставить дом, а в школе все хотели, чтобы я была тихой. И невидимой. А когда я возвращалась домой, мне нужно было быть такой же хорошей хозяйкой и организатором, как была бы моя мама. И не важно, что я еще совсем ребенок.

− Твой отец не сумел смириться с ее уходом?

− Нет. Она всегда была очень хрупкой и импульсивной, но при этом невероятно красивой и умелой хозяйкой дома, отлично принимавшей гостей и устраивавшей любые мероприятия. А еще она клялась быть с ним до конца жизни, неудивительно, что он не смог смириться с ее уходом.

− И ты старалась исполнять ее обязанности, чтобы как-то все исправить?

− Но кто-то же должен поступать правильно!

− Верно. − Черные глаза вдруг стали еще темнее. − Кто-то всегда должен поступать правильно, даже если ему это и не нравится и хочется совершенно иного. Но у нас с тобой совершенно разные истории. Я не могу винить судьбу, потому что сам навлек на себя все эти испытания и теперь обязан исправить причиненное мной зло. Твоя же жизнь изменилась не из-за твоих ошибок.

Не из-за ее? Возможно. А возможно, и нет. Анна с удивлением отметила, что впервые в его словах угадывается чувство вины.

− Чувствуешь себя виноватым?

− Это совершенно бесполезное чувство, которое в любом случае не в силах ничего исправить.

− Но ты все равно его испытываешь.

− Значит, сегодня у меня день бесполезных эмоций.

− Тебе видней. А ужинать мы все-таки будем? Словно ожидавшие ее вопроса, слуги вступили в зал с серебряными подносами, на которых покоились арабские кушанья из риса и баранины, совсем не вязавшиеся с европейскими столами и фарфоровыми тарелками.

− Аппетитно выглядит, − улыбнулась Анна.

− Соли?

− Нет, спасибо.

− А как же вежливый разговор? Не можешь же ты просто так отказаться.

− Да, ты прав, вежливость превыше всего.

− Ни на секунду не можешь забыть, что ты хозяйка этого ужина?

− Разумеется. Ведь я здесь именно для того, чтобы учить тебя хорошим манерам.

− Верно, тогда посоветуй мне. Вежливо ли говорить хозяйке ужина, что она невероятно красива?

− Все зависит от контекста. Не стоит слишком сильно увлекаться похвалами.

− Тогда, наверное, мне не стоит добавлять, что твоя кожа похожа на алебастр. Да и в любом случае, описывая тебя, я никогда не выберу именно эти слова, потому что такие признания подходят только шестнадцатилетним романтикам. Но с другой стороны, если я начну описывать тебя так, как подобает взрослому мужчине… боюсь, может получиться слишком уж солоно.

− Да, наверное, тебе действительно лучше воздержаться от подобных описаний. − Анна почти не сомневалась, что он слышит, как громко бьется ее сердце.

− Тогда я не стану ничего добавлять. Вежливый разговор превыше всего.

Какая может быть вежливость, когда ее губы до сих пор горят от того поцелуя?

− А я не стану говорить, что этот костюм скроен так, что лучше бы на тебе вообще ничего не было. Тогда, возможно, ты выглядел бы менее неподобающе. А так он только дразнит мое воображение.

− Боюсь, это уже совсем не похоже на вежливый спокойный разговор.

− Извини, сама не понимаю, что на меня нашло. Этого больше не повторится.

− Жаль. Ты меня разочаровываешь.

− Ничего не могу с собой поделать. Придется тебе ходить разочарованным. − Анна задумчиво покрутила в пальцах вилку для салата. − А салата нету…

− Да, кто-то явно недоглядел.

− Не верю.

− Просто ешь ею рис.

− Не могу. Это неправильно.

− Именно этого-то я и добивался, − объявил Зафар и погрузил означенную вилку в рис. − Раз уж ты взялась меня окультуривать, я решил оказать тебе ответную услугу и немного тебя раскультурить.

− Ты слишком многого от меня требуешь. Я не могу вот так запросто нарушить застольный этикет. − Анна взяла вилку для вторых блюд.

− Тогда предлагаю нарушить что-нибудь еще.

− Думаю, пока что нам стоит сосредоточиться на тебе.

− Ну не знаю, по-моему, некоторое раскультуривание тебе даже нужнее, чем мне окультуривание.

− Возможно, но, в отличие от тебя, меня в ближайшем будущем не ждут никакие глобальные события, так что давай все-таки заниматься тобой.

− Ну и что же ты предлагаешь со мной сделать, habibti?

− Танцевать ты, видимо, не умеешь?

− Сомневаюсь, что на приеме мне потребуется это умение.

− Рано или поздно оно тебе точно потребуется, а я обязана проследить, чтобы ты был подобающе развит во всех областях культуры.